Из жизни шейха аль-Альбани

“Такую жизнь вы не застали, а поэтому даже не знаете о ценности копейки…”

Шейх ‘Исам Муса Хади рассказывал:

“Как-то шейх наш – шейх аль-Альбани спросил меня:

“Бывает так, что вы вместе с семьёй сидите в гостиной, а в это время свет включён во всех остальных комнатах?”

Я ответил: «Да».

Тогда он сказал: “А если твой отец сказал бы тебе: «Выключи везде свет, кроме комнаты, в которой вы сидите», то вы, наверное, сказали бы: «Наш отец – жадный».

Но какая польза в том, чтобы повсюду был включён свет? Никакой. Просто вы, к сожалению, не проживали ту жизнь, которую прожили мы, не пребывали в той нищете и нужде, в которой пребывали мы и наши отцы.

Знаешь ли ты, что мой отец мог позволить себе купить мне сандалии или обувь только после сильной трудности? И, конечно же, требовалось, чтобы я берёг эту обувь на протяжении всего года, ибо если бы она испортилась, то у него не было возможности купить мне иную. Когда я выходил в обуви зимой, то переходя через лужу, мы снимали нашу обувь и шли по воде босыми, опасаясь, что эта вода испортит обувь.

Такую жизнь вы не застали, а поэтому даже не знаете о ценности копейки и о той трудности, которую испытывает отец, чтобы заработать её”.

▪ См. “Асиля уа аджуиба хауля сира аль-имам аль-Альбани” № 13.

Некоторые примеры из жизни шейха аль-Альбани и достоинства шейха Ибн База

Ученик шейха аль-Альбани шейх Машхур ибн Хасан сказал: «Мы не знали нашего шейха, кроме как постящимся по понедельникам и четвергам, даже будучи в путешествиях. Мы никогда не видели шейха кроме как постящимся в эти дни. Он был из числа совершавших молитву “ад-Духа” и я считаю, что он так же выстаивал ночь.

Несмотря на бедность и небольшой удел шейха в определённый период его жизни, он расходовал своё имущество ради распространения сунны. Например, первая молельная для праздничных молитв, и как вы знаете, у шейха была своя молельная, он сам подготовил ее посредством своего имущества. Он очень дорожил ею, саляфиты собирались там со всех мест. Ведь саляфитскому призыву присуща чуждость, а истина тяжёлая и нуждается в (проведении) воспитательных увещеваниях, нуждается в братстве (единстве), в проведении встреч, нуждается в том, что поможет, с дозволения Аллаха, снять с неё эту чуждость и эту тяжесть, и шейх заботился об этом, он заботился о том, чтобы объединить братьев. Он так же заботился (о своих братьях) расспрашивая и узнавая о них. Его неожиданно можно было увидеть в утреннее время перед дверью некоторых своих учеников, когда он стучал в дверь и поражённый неожиданным его появлением (его ученик) открывая дверь, видел перед собой стоящего аль-Альбани и вместе с ним завтрак (который он принёс для него). Такой поступок повторялся со стороны шейха в отношении многих братьев. Он уделял внимание братьям, влияние которых было хорошим на людей, он окружал их вниманием, давал им наставления и проявлял к ним заботу как отец.

Как-то раз к нему позвонила женщина, в то время у нас было такое понятие, как городское развитие, когда обязывали людей иметь деловые отношения с банками, и у этой женщины было большое стремление избежать ростовщичества. Шейх, да помилует его Аллах, отправил человека, который заплатил за неё большую на то время сумму,примерно больше чем 10.000 долларов. Он заплатил за нее эту сумму, так как увидел в ней сильное желание избежать этого греха.

Относительно стойкости шейха в его призыве, то это может служить примером, так же, как его терпение и отсутствие слабости.

Помню, у нас вышел закон о том, что сбивший (на смерть) человека должен быть посажен в тюрьму. Тогда случались подобные происшествия, однако в отношении сбившего (родные потерпевшего) требовали казнь (согласно тому, как было раньше). Спустя немного времени, после появления закона, примерно меньше чем через неделю, шейх (аль-Альбани) сбил маленькую девочку, тогда мы были приглашены на ифтар, на дачу одного из наших братьев, думаю, это было в день “Ашура” и мы постились, шейх ехал очень быстро и сбил ребёнка. Я очень сильно волновался. Я сильно волновался и пытался хоть как-то уснуть ночью… Тогда шейх не явился на ифтар, а уже после ифтара мы узнали что с ним произошло то-то и то-то. Я переворачивался с боку на бок, это было летом, примерно около часа ночи. Дозвонившись до шейха, я воздал хвалу Аллаху и сказал, что успокоился немного, так как был напуган. Тогда шейх восхвалил Аллаха, поблагодарил за звонок и ввиду моей обеспокоенности, начал напоминать мне о предопределении Аллаха и Его предписаниях, и в действительности, этот случай очень сильно повлиял на меня.

Я никогда не видел шейха слабым, в каком бы положении он не находился, даже в самых трудных обстоятельствах. Выходит как-то постановление о том, что его надо депортировать из страны, на что шейх отреагировал словами: “Буря в стакане, (всего лишь) буря в стакане, то, что предписал Аллах оно случится”. Тогда один из братьев позвонил шейху ибн Базу, да помилует его Аллах, и шейх (ибн Баз) сказал: “Пусть шейх (аль-Альбани) напишет мне”. Шейх (аль-Альбани) сказал, что так потребовали от него, и что он не будет ничего писать. Тогда до шейха ибн База донесли, что шейх (Альбани) говорит так-то и так, на что шейх ибн Баз отвечал: “Ин шаа Аллах хайр”, “Ин шаа Аллах хайр”. Потом он (ибн Баз) дозвонился до короля (Иордании) и сказал ему, что у вас есть человек, который войдёт в историю, что он большой учёный, и что вышло постановление о его депортации из страны… После чего шейх (ибн Баз) сказал нам, что подождём месяц, и что дело останется у нас (под наблюдением). После этого, когда (правительством Иордании) были прочитаны книги шейха (Альбани), были прослушаны его уроки, вышло постановление утвердить шейха и предоставить возможность его ученикам проводить уроки. Нам было запрещено преподавать, мы не преподавали. Я считаю, что наши уроки, которые мы проводим в Иордании, они записываются шейху ибн Базу, да помилует его Аллах. Это баракат правдивости и искренности.

Что касается забавных моментов (из жизни) шейха, то их очень много. Помню, как-то я пришёл к шейху когда он поручил мне некую работу, тогда я пользовался удобными моментами и задавал ему вопросы, обычно, когда он начинал писать (что-либо), он спускал немного свои очки, и когда я задавал ему вопросы, он смотрел на меня и (мигом) возвращал свой взор на бумаги, как будто бы он говорит, что ты взял то, в чём нуждался и получил требуемое от этого визита, теперь ступай и оставь меня в исследовании с моими бумагами.

Партия “ихуан муслимун” подняли на него большой шум по поводу проблемы Палестины и переселения, тогда один из братьев, любящих шейха, являющимся (на то время) ответственным и уважаемым лицом поговорил с главным депутатом и сказал, что шейх говорит так-то, что в этом вопросе то-то и то-то, вот телефон шейха (Альбани). Тогда (глава депутата) позвонил шейху, и шейх ответил ему: “Вопросы после ‘иша”. Он говорит ему, что с тобой на связи такой-то, глава депутата, хотим услышать твоё мнение и постановление, касающиеся Палестины, на что шейх ответил, что вопросы (можно задать) только после ночной молитвы (‘иша). Шейх никогда не угождал никому, о, если бы он угодил некоторым людям, отдохнул бы сам, и отдохнули бы его ученики от некоторых трудностей до сегодняшнего дня. Муфтий в Зарка, городе недалеко от Амана, высказывался против шейха, несмотря на то, что его акида была саляфитская, он из учеников шейха ибн База, но субханаЛлах, в его сердце что-то было на шейха. Один из наших хороших братьев сделал иджтихад, смягчил его сердце и привёл его к шейху, они позвонили в звонок, шейх спросил: “Кто за дверью?”, ему ответили, что такой-то, такой-то и шейх Баркауи (муфтий). На что шейх сказал, что этот и этот пусть заходят, а тот пусть возвращается. Ситуация только осложнилась.

Что касается дискуссии, перейду на другую тему и на этом закончу, здесь можно долго говорить, и это нуждается в подготовке, однако это то, что я вспомнил. Сказали шейху, что такой-то заявляет, что знает сокровенное, шейх сказал, что пусть приходит, шейх никого не отвергал. Как-то пришёл к нему человек, заявляющий, что он пророк, и шейх провёл с ним дискуссию. Когда он (заявляющий о знании сокровенного) пришёл, шейх сказал ему: “У меня есть условия (прежде чем начать дискуссию)”. Тот спросил: “Какое условие?”. Тогда шейх сказал: “Всё, выходи, дискуссия окончена. Если ты знаешь сокровенное, то должен знать и моё условие, и так как ты его не знаешь, наша дискуссия окончена”. Шейх выгнал его до того, как тот успел сесть. Шейх сказал ему это когда тот только вошёл, сказал ему, что есть условия, а когда тот спросил о нём, шейх сказал, что дискуссия окончена и чтобы он покинул место.

Шейх в дискуссиях напоминает тебе то, что было сказано об имаме аш-Шафи’и: “Он как раскрывший пасть лев перед тем, с кем ведёт дискуссию”.

Аллаху А’лям»

Видео: